Политик — это человек, который ведет за собой других и предлагает определенные правила устроения жизни общества и государства. Однако христианский политик в своей практической деятельности должен ставить на первый план не проблемы экономики или национальной безопасности, а цели духовные.
      Позволю себе начать с банальности: чтобы была христианская политика, должен быть христианский политик, то есть политик-христианин, который относится к вере как к центру, средоточию всей своей жизни.
      Может быть, это кажется очень высоким требованием, но без этого нельзя. Ведь христианство, как и любая другая религия, это не идеология, которую можно взять любому человеку с улицы, объявить своей и продолжать прежнюю жизнь — пить, есть, веселиться, и при этом говорить, что он христианин, он за Христа, за христианские ценности. Это будет ложью. Политик, по определению, это тот, кто ведет за собой других и кто предлагает определенные правила устроения жизни общества и государства. Но если человек, который объявляет себя именно христианским политиком, сам при этом не является христианином в своей духовной жизни, в своих отношениях с женой, детьми, коллегами, с Богом, то, конечно, тогда он никакой не «христианский политик», и своей претензией только профанирует христианство.
      Через христианина действует Дух Святой, действует та Сила, которая всё и всех преображает. И люди ощущают, чувствуют эту Силу. Но когда мы называемся христианами, а силы Христовой, силы Духа, не имеем, то мы не христиане, и нечего нам в таком случае называть себя «христианскими политиками», а партии, куда мы входим — «христианскими».
      В своей практической деятельности христианский политик ставит на первый план не плотские цели, то есть проблемы, например, экономики или национальной безопасности, а цели духовные. Он должен понимать, что именно исправление больной души народа, который однажды отступил от Бога и совершил революцию и все известные нам ужасные вещи, только такое исцеление приведет в конечном итоге к развитию и процветанию. Если ставить самоцелью телесные вещи, забывая об их духовной подоснове, то ничего не получится. Для христианского политика духовные ценности всегда должны быть приоритетными: «ищите прежде Царства Божия и правды Его, и все это (материальные вещи) приложится вам».
      В продолжение этой мысли я бы хотел процитировать слова замечательного английского историка-христианина Арнольда Тойнби из его книги «Постижение истории»: «Если судить по историческим примерам, обстоятельства, способствующие духовному и секулярному прогрессу, зачастую не только различны, но и прямо противоположны... Во времена успехов и процветания души людские глухи к зову Духа, и, напротив, они улавливают даже слабый шепот Его, когда суетные мирские дела оканчиваются катастрофой. Когда дом, который возвел человек, рушится, и он вновь оказывается под открытым небом, подвластным всем стихиям, он опять поворачивается лицом к Богу, Чье вечное присутствие не отгорожено теперь тюремной стеною, воздвигнутой самим человеком». Разрушение этой тюремной стены между Духом и материей, указание на то, что дух первичен, а материальное бытование вторично, — вот задача христианского политика, и он должен именно в этом направлении открывать глаза и души людей, которым он служит.
      Другой важный момент — это критическое отношение к прошлому, без лжи и пристрастий. Обычный политик часто льстит своему народу, он говорит о великих деяниях прошлого, возбуждая восторг и гордость за предков в душах людей. Но при этом он скрывает их неблаговидные деяния, что неправильно и нечестно. Человек учится не на своих достижениях, а в первую очередь на своих ошибках. Так же и народ. Христианский политик должен прежде всего показывать, в чем мы поступили неправильно, и к каким это привело трагическим последствиям. Конечно, всегда следует помнить и говорить о том, что не все поступили неправильно, что были мужественные, светлые люди, с которых надо брать пример; были и целые эпохи духовных подъемов, эпохи большого, хоть и всегда не абсолютного, приближения к Правде. Но при этом особое внимание христианский политик должен уделять обнажению прошлых ошибок своего народа, чтобы они не повторялись в будущем. Этим принципом священник руководствует своих духовных чад, и подобным же образом политик должен руководствовать народ, за который он пожелал принять ответственность перед Богом. Ведь стремление к общественной, политической деятельности есть ни что иное, как добровольное принятие на себя ответственности за прошлые и нынешние судьбы своего народа не только перед избирателями, но и перед Богом и предками. Христианский политик обязан сознавать это в полной мере.
      «Горе тем, кто обольщает народ мой!» — говорит пророк Исайя. Также и горе политику, который обольщает свой народ, обманывает его, а у нас сейчас почти всё и в политике, и в экономике построено на лжи. Помните призыв А.И. Солженицына «жить не по лжи»? Это призыв христианского политика. А у нас все почти живут по лжи. Коммунисты в лицо врут о том, что никаких репрессий в период их владычества не было, а если и были, то ничтожные; врут, когда говорят, что белые генералы, такие как Деникин, или писатели-эмигранты, такие как Бунин или Георгий Иванов, любили Сталина. Либералы в лицо врут, когда говорят, что народу стало жить лучше после их сокрушительных реформ, тогда как людям и раньше, при большевиках, жилось трудно, и ныне живется очень тяжело. У нас сейчас страна лжи. Один мой друг, крупный швейцарский юрист, сын белого офицера, впоследствии ставшего священником, который уже десять лет работает в юридической конторе в России, на мой вопрос о том, что является главной отличительной чертой постсоветского человека, в отличие от его соотечественника — русского, выросшего в эмиграции, ответил очень кратко: постоянное и всеобщее вранье.
      Именно умение жить и действовать не по лжи, умение говорить истинно и праведно, умение говорить народу правду в глаза — особенность христианского политика.
      Следующий принцип — это отказ от всякой эгоистической выгоды, не только от своей личной, но и от выгоды своего класса, своего этноса, ибо Бог есть Бог всех людей. Многие политики сейчас добиваются места в Думе, места в исполнительной власти, ради того чтобы создать капитал, чтобы обеспечить жизнь себе, своим близким, своей семье. Другие политики, скажем, националистического плана, думая о своем народе, забывают о других народах. Для христианского же политика никакое общество не является чужим, ни другой человек, ни другой народ, ни даже другая конфессия, потому что они все созданы Богом, они все образы Божии, и это Бог так устроил, что один говорит на ингушском, другой — на русском, третий — на армянском. Один исповедует ислам, другой — православие, а третий еще не обрел Бога. И ты должен ко всем относиться с любовью и стараться разрешать эти конфликты, как разрешает конфликты отец в семье: честно и так, чтобы всем не было безумно больно. Хотя, конечно, иногда приходится кого-то и наказывать. Но при этом не быть пристрастным и лицемерным, что есть страшные грехи. «Мне отвратительны лицемеры», — много раз говорит Господь на страницах Священного Писания.
      Христианский политик не должен вставать на чью-то сторону — он стоит на стороне Бога, на стороне Правды, а Бог проливает свой свет на всех — и на праведных, и на неправедных. Он должен стремиться к тому, чтобы люди пришли к вере. Это высокая цель, но если мы не поставим ее перед собой, тогда мы — язычники, которые верны своему народу, своей «крови и почве», о чем так любили говорить сначала философы-романтики, а потом и политики в XIX веке, но в конце концов именно это язычество породило Гитлера и другие тоталитарные режимы. Христианский же политик верен своему народу только в том и настолько, в чем и насколько его народ верен Богу и следует Правде Его. Не может, например, христианский политик поддерживать желание расширить жизненное пространство своего народа за счет «низших рас», не может требовать ущемления прав одних классов ради других. Но, напротив, чужие и слабейшие, если их касается его народ, могут рассчитывать на его особую защиту, заботу, доброжелательное внимание.
      Еще один принцип, на мой взгляд, заключается в том, что возвысившийся человек, если он христианин, должен быть примером для подражания в самоотречении и жертвенности. На него устремлены тысячи глаз, и он всегда должен помнить евангельские слова: что тому, кто соблазнит одного из малых сих, лучше одеть жернов на шею, броситься в море и утонуть, настолько он будет осужден у Бога. Христианский политик должен быть христианином не только в тайне своей кельи. Нет, он добровольно стал человеком публичным, на него смотрит народ, и он должен помнить слова апостола: «Подражайте мне, как я — Христу», и слова самого Христа: «Будьте совершенны, как Отец ваш небесный совершенен есть». Христианский политик не должен потакать ни своим слабостям, ни слабостям своего народа. А у нас сейчас все «политтехнологии» основаны на игре на слабостях больной народной души и, фактически, стремятся не к ее исцелению, а к еще большему ее растлению.
      Сейчас люди остро нуждаются в добрых примерах, а их сейчас очень мало, всё вокруг коррумпировано. И если уж ты провозглашаешь себя политиком-христианином, обращай внимание на свое поведение. Не может создатель «христианской партии» позволить себе быть выпивохой, или обжорой, или женолюбом! Это и внутренне разрушительно, и внешне соблазнительно. Сначала исцелись сам, а потом уже веди за собой других.
      Еще очень важно то, что христианский политик не должен быть клерикалом — он не защищает любой ценой церковь как общественно-политический институт, как организацию. Он не является представителем Русской Православной Церкви в парламенте. Он ходит в храм, он молится и исповедуется, может являться членом какой-то церковной общины, но в то же время он свободен как политик. Значит, он может говорить относительно церкви то, что верно или неверно не в догматическом, но в поведенческом и общекультурном смыслах. То есть он не является заведомым и «заглазным» защитником всего, что где-либо делается от имени его церкви. Защита исключительно церкви — это клерикализм, который был характерен для католических политических движений XIX века. Православие в этом смысле предоставляет человеку значительно больше свободы, чем католицизм. Христианский политик должен явить в обществе не столько земную, несовершенную историческую церковь, сколько отблеск абсолютной Экклесии, отблеск совершенства тела Христова. Он должен быть агентом и членом тела Христова в нашем мире. Такова предельная задача любого христианина, но христианский политик осуществляет ее не тайно, но явно.
      Следующий принцип, из которого должен исходить христианский политик, состоит в том, что в обществе нет «лишних» элементов, нет «ненужных» наций и рас или «вредных» и «ненужных» социальных классов. Он должен исходить из органического понимания общества. С этой позиции всё, что в обществе есть, ему необходимо, а если что-то, по нашему мнению, лишнее, то, скорее всего, мы попросту не понимаем этой органической целостности общества и поэтому легко можем оказаться ее разрушителями. Христианский политик должен исходить из того, что все составные части общества необходимы, и если в твоей стране живут вместе мусульмане, буддисты и шаманисты, значит, это для тебя нужно и полезно. Ты можешь проповедовать среди них, но не можешь отсекать их, изгонять, уничтожать. Христианский политик руководствуется принципами органичности и солидаризма. Ценен каждый, и как сказал Господь, исцеляя женщину, которая 18 лет была скрюченной, «и она дочь Авраама, поэтому исцелил Я ее в день субботний». Больную голову надо лечить, а не отрубать, да и ногу тоже. Если отсекается один какой-то член, то организм и человека, и общества становится увечным, неполноценным. Изгнав из России после 1917 года более миллиона представителей высших классов, уничтожив большинство оставшихся в мясорубке 1930-х годов, мы безнадежно изувечили русское общество, а отнюдь не усовершенствовали его, как думали коммунистические мечтатели.
      Христианский политик должен исходить из слов евангелиста Иоанна: «По тому узнаете, что вы дети Божии, что вы имеете любовь между собою». Христианский политик должен иметь по отношению к другим чувство любви и ни в коем случае не чувство ненависти, которое переполняет наш мир. Даже в нашей Церкви у многих людей встречается ненависть к католикам, к другим ветвям православия, к иноверным и т.д. Любая ненависть греховна и пагубна, мы же должны ненавидеть грех, ненавидеть греховные идеи — скажем, коммунистическую идею, — но мы не можем ненавидеть человека. Христианский политик жалеет человека, хочет его спасти и ему помочь. Христианский политик должен видеть за словами душу, за обликом политического оппонента — брата во Христе, пусть и потенциального.
      И наконец последнее. В ХХ веке было модно говорить о «христианском социализме», а в последнее время стало модно говорить о «христианском либерализме». Я думаю, что обо всех этих движениях нашего времени можно сказать словами апостола Павла: что во Христе нет ни мужского пола, ни женского, ни раба, ни свободного, ни скифа, ни римлянина, но все —одно. Если бы апостол писал сейчас, он бы добавил, что во Христе Иисусе нет ни либерала, ни социалиста. Почему? Хотя, казалось бы, есть и мужской пол и женский, есть и раб и свободный, и скиф и римлянин, и эллин и иудей, но, тем не менее, в высшем смысле их нет. Для христианина все эти разделения земные преодолеваются общим единством.
      Такими я вижу задачи христианской политики. Возможно, то, о чем я говорил, кому-то покажется невероятным идеализмом, наивностью, донкихотством. Мне возразят, что мир устроен иначе, что он лежит во зле, и что если с волками жить, то надо по-волчьи выть. Я с этим не согласен. Христианский политик по-волчьи не воет и, прекрасно зная, что «мир во зле лежит», знает также, что «так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного» (Ин. 3, 16).
      Христианский политик — соработник Бога в спасении мира, а отнюдь не соработник сатаны, умножающего в мире смерть, зло и ложь. В свое время Лев Толстой сказал молодому Бунину по поводу только что выставленной картины Рериха «Гонец»: «Вы обратили внимание, что на картине человек в челне гребет не к поселку, куда должен попасть, а выше по течению, потому что все равно река снесет. Так же и в жизни: надо ставить более высокие идеалы, абсолютные задачи — жизнь снесет». И никогда мы не приблизимся к идеалам христианской политики, если не будем их себе ставить вообще. Христианская политика идеалистична по определению, ибо величайшим идеалистом был Тот, именем Которого мы дерзаем называть себя.

Андрей Зубов